[цегла]

- 1-ый взвод подъем! – крик дневального содрогает тонкие стенки палатки.
Вот интересная штука получается – казалось бы, давно забытый навык - просыпаться ровно за пять минут до подъема, ожил во мне с новой силой. Как будто и не было этих пяти лет гражданки. Оказывается армия как велосипед – один раз попробовал и уже ни с чем не перепутаешь.
Все оказалось не так уж и печально, как рисовала моя больная фантазия по началу.
Отправить меня в штыковую атаку на бандитский дот никто, почему-то, не спешил.
Больше времени провожу во внутренних нарядах и караулах на базе. Хотя это уже начало напрягать. Все-таки с ребятами в одной палатке сплю, с одного казанка кашу жрем, вот только они еще и на боевые ходят… И не всегда возвращаются.

На мой вопрос, мол, когда с вами, сержант покрутил пальцем у виска, назвал меня словом, которое в меру интеллигентный человек трактовал бы как «вступивший в половую связь в извращенной форме против своей воли». Хотя я не обиделся. Держать зло на этих ребят, просто выполнявших свою работу, было не возможно. Хороший вопрос – за что им тут воевать, лить кровь, свою и врагов? «Духи» то хоть знают за что – нефть. Они там все чуть ли не в доле от добычи. Кароче, хотят жирный кусок оттяпать, а толстопузым дядькам из столицы это не в масть. Вот и орошают кровушкой простые парни, вроде сержанта, нефтяные поля. Но что-то внутри мне подсказывает, что разобраться в том, что заставляет парней подыматься в атаку, мне еще предстоит. И будет что рассказать дома, когда вернусь.
Вернусь?